поведение Михаила я поостереглась, чтобы не доводить до конфликта со Стужевым. Неужели Корсаков подвергся влиянию темников? Не верится, что парень так переживает за судьбу княжны, что позабыл об элементарной вежливости. Он ведь не только с Агниярой общался, но и с цесаревичем бывал в одной компании, со многими аристократами на короткой ноге.

Целый день разговор не выходил из головы, и я обдумывала, как поступить. Я ведь дала клятву служить императору и его наследнику и обязана реагировать на угрозы. Изменение в поведении приближенных к ним людей – явный признак влияния темников. Ну, вот выяснила я это, и что дальше? Доказательств нет. Следилку на Михаила повесила, а толку? Граф в течение дня посещал лекции, туалетную комнату, столовую, полигоны. И что? Не можем ведь мы с Алимом тащить всех подряд к источнику и искоренять заразу, которая вернется через пару дней? Проблему необходимо решать кардинально – выжечь гнездо темников дотла и уничтожить ключевые фигуры, которых искаженная тьма поглотила полностью.

Хм, а почему бы не привлечь к делу исконных врагов ордена Тьмы? Надо только придумать уважительную причину, чтобы не навести на себя месть темников. Им явно не понравится вторжение светочей на территорию, которую они уже считают своей. За советом, конечно же, отправилась к Алиму.

– Думаю, без Семена Павловича тут не обойтись. Дело напрямую касается безопасности цесаревича. – Брат, не откладывая дело в долгий ящик, связался со Стужевым. Ответ пришел незамедлительно. – Нас ждут в гости к девятнадцати вечера. Визит неофициальный, так что переместимся тропой. Кстати, – ашкеназец отвлекся на еще одно сообщение, пришедшее на другой ящик магпочты. Кинув взгляд на записку, Алим улыбнулся. – Эта новость тебя порадует. Варфоломея только что выпустили из карцера. Граф Шереметьев принес официальные извинения. Ректор разобрался, наконец, в конфликте и изменил меру наказания. Обоим парням за нарушение дисциплины влепили по месяцу отработки. Вдобавок назначили факультатив по «правилам этикета» со сдачей экзамена в конце года, а Евгению Аркадьевичу вынесли первое строгое предупреждение. Еще один подобный инцидент, и парня отчислят из академии.

– Даже так? Шереметьев легко отделался.

– А что ты хотела? Аристократы! К тому же щедрое пожертвование на благо академии смягчило гнев Леонида Филипповича. Поскольку это первое серьезное нарушение, господин Преображенский пошел навстречу и не стал губить будущее оступившегося и раскаявшегося в содеянном ученика.

– Пфф! Тоже мне, раскаявшийся! А с Ириной что? Перед ней граф извинился?

– Не думаю, – ашкеназец отложил записку в специальную папку. – Девушка поступила опрометчиво, когда пришла в комнату к парню. Это мы знаем, что ничего крамольного за визитом не стоит, а другие увидят в том намерение скомпрометировать графа и вынудить его жениться. Учитывая разницу в социальном положении, ситуация так и выглядит. Нам еще повезло, что, пока Шереметьев сидел в карцере, из него «любовное влечение» выветрилось. Адвокаты графа рассматривали вариант, чтобы обвинить Кочеткову в намеренном провоцировании конфликта. Но им вежливо намекнули, что имеется запись происходящего, которую в таком случае обнародуют. Так что, стороны посовещались и пришли к обоюдному согласию.

– Надеюсь, в соглашение входит условие расселения? – уточнила на всякий случай. – Какой прок от наших действий, если пособник темников никуда не денется?

– Адвокаты об этом еще не отписались, но они понимают, что в одной комнате парни теперь не уживутся. Думаю, ректор пойдет навстречу, не так много талантливых ребят учится на курсе. Успешные ученики поддерживают престиж академии.

В оставшееся время мы обсудили вопросы, касающиеся ремонта в поместье и работ в каменоломнях. Собралась я быстро: переоделась в классическое строгое платье, переплела косу и скрутила ее в узел на затылке. Алим тоже освежился – сменил рубашку и камзол на парадно-выходной вариант. К назначенному часу я открыла тропу в гостиную Стужевых. Семен Павлович при нашем появлении, отложил в сторону папку, которую изучал, и поднялся навстречу.

– Рад встрече, – князь пожал руку Алиму и затем прошелся губами по моей ладошке, отдавая дань вежливости. – Прошу, присаживайтесь! Я велел подать чаю, но готов предложить отужинать, если пожелаете.

– Не стоит беспокойства. Мы прибыли по делу, которое не терпит отлагательств. – Брат не стал затягивать со светскими расшаркиваниями.

Я невольно отметила, что Стужев изрядно измотан. Судя по покрасневшим глазам, не спал уже которую ночь. Впрочем, у нас не менее насыщенные дни выдались.

Алим выжимками из фактов рассказал о последних событиях, включая нападение на Егорку и происшествия с Агниярой, и резюмировал выводом об опасности, которая грозит цесаревичу и его окружению. Дальше уже я добавила подробностей о стычке с Корсаковым.

– Вы представляете, что начнется, если всплывет информация о темниках в академии? Там же учатся наследники золотых и серебряных родов, в будущем сильные маги, –  Стужев устало потер переносицу. – Думаете, это дело рук Юсуповых? Импульс при нападении на Нину сумел пробить защиту и через Шумскую тоже ударили чем-то похожим, насколько я понял. Хотя… этот мальчишка, Корсаков. – Князь задумался, отхлебнув из чашки горячего чая. – Он ведь родным племянником Милославским приходится, а они в фаворе у императора.

– Что? – Мы с Алимом переглянулись.

– Как же я упустил это из виду? – Брат покачал головой. – Еще при нападении на Нину меня беспокоил вопрос, как энергетический импульс сумел пробить защиту и так воздействовать на сознание? Согласен, нейтрализовать сам щит удалось, зная некоторые нюансы. Объяснение этому есть, однако меня не покидала мысль, будто я что-то упускаю. Вернее, кого-то! Мага разума! Темная энергия вытаскивает из человека низменные инстинкты, выпячивая нелицеприятную сторону личности. Такой человек вспыльчив, раздражен, груб в общении, поступки чаще аморальны. Но кто-то ведь закладывает направление действиям? Приказывает и управляет, как марионетками?

– Милославские? Маги разума? Вы серьезно? – Стужев сделал стойку. – Доказательства?

Я замялась, не хотелось бы рассказывать подробности визита в Кречетов. Ведь его запросто можно связать с уничтожением темного алтаря в усадьбе Юшина. Но и промолчать уже не получится.

– Дело в том, что шесть лет назад я едва не угодила в лапы разбойников, продающих людей темникам в рабство. – Отхлебнувший очередной глоток чая, князь поперхнулся.

– Что, прости? Я не ослышался? Это где же такие разбойники орудуют?

– В Кречетове. Таверна «Гнутая подкова», – произнесла, робея под возмущенным взглядом Стужева, в котором читалось: и ты до сих пор молчала? – Я очутилась там одна и совершенно случайно. Тренировалась тропы открывать, вот и прыгала, куда занесет. А в таверну зашла, чтобы отдохнуть и перекусить. Сами понимаете, трата магических сил требует пищи и сна для восполнения энергии.

– Погоди! – Видимо, в голове у Семена Павловича что-то щелкнуло. – А это не тот трактир, который сгорел дотла вместе с хозяйкой